Цвета и флаги сотни кланов, словно весенние цветы усеявшие луга Гленнин. Тысячи мужчин и женщин: голодных, нищих, вооружённых ржавыми топориками и охотничьими луками. Глядящих на ту сторону поля, с отвагой отчаянных, на имперский легион, что развернулся в боевой порядок.
Солдаты сияют бронзой и сталью. Они обучены и закалены в битвах. Их начищенные щиты сложены в стену из дисциплины и ощущения превосходства над моим жалким отрепьем.
Я сказал им: «бывает, я пою, кричу, несу вздор. Но сегодня, люди кланов, за меня будет говорить меч!»
Мы ударили в легион, как волны бьют об утёс. Раз за разом они отбрасывали нас. Зелёные луга стали буро-красными из-за вспаханной ногами и залитой кровью земли.
Но что терять рабу? Вместо того, чтобы медленно умирать в шахте или на фабрике, не лучше ли в один яркий и славный миг принести свою жизнь в дар родичам? Для мужчин и женщин, что пошли со мной в бой, выбор был прост.
На каждого убитого вечного пришлось три павших эзомита, но храбрость моего народа все-таки проломила ту сверкающую стену, отсекла крепкую руку империи ржавым топориком лесоруба.
Гай Сентари бежал, спасая свою жалкую жизнь. Я воззвал к Великому волку, молил указать мне след этой бегущей лисы. И хоть охота быстро завершилась, я нашёл время убедиться, что Гай испил хотя бы малую толику причинённых им страданий, и лишь затем ответил на его мольбу о милосердии.
- Ригвальд, Волчий король
