Как и многие другие, прежде верные жрецам граждане, Бэран испытывал некоторое презрение к своим бывшим единомышленникам. Мы сблизились на основе общей нелюбви к Владыке. Много раз мы засиживались до глубокой ночи, обсуждая темы пересечения науки и духовных поисков… не забывая и про их конфликт.
Я была склонна соглашаться с мирской позицией Веритании о том, что люди должны нести ответственность за свои действия. Бэран же оставался набожным и считал, что вера в бога необходима для верных моральных суждений. Несмотря на все действия жрецов, он так и не поколебался в своей вере.
Мы не всегда приходили к согласию, но уважали мнение друг друга. Конечно, с появлением безумия всякое уважение испарилось. Ему на смену пришли лихорадочные споры и переход на личности. Отряд всё уменьшался, а он подыскивал причины усомниться в каждом из ушедших. В последней перебранке перед окончательным разрывом он обвинил меня в прислуживании демону тени. Якобы тот подослал меня, чтобы увести Бэрана с истинного пути…
Так я и осталась одна.
